Служба отдыха не знает никогда

Стриминг-сервис, который слушает шесть миллионов человек в мире, пару лет назад был главной надеждой музыкальной индустрии. Теперь Том Йорк и другие влиятельные артисты объявили его своим врагом. Мы отправились в штаб-квартиру Spotify в Стокгольме, чтобы спросить основателя компании Даниэла Эка, верит ли он по-прежнему в свое детище.
[one_half first]В конце прошлого года в Сети появился необычный сайт-шутка SpotifyForArtist: он выглядел как официальное представительство Spotify, но представленные на нем артисты – The Black Keys, David Byrne, Pink Floyd и даже сам Том Йорк со своим Atoms For Peace – в прошлом вроде как были ярыми противниками сервиса. Сайт заявлял, что «времена меняются» и Spotify собирается отдавать артистам большую часть денег с прослушиваний (95%) и помогать им переписывать контракты в их пользу. Для тех кто следит за развитием ситуации вокруг Spotify, не нужно растолковывать сарказм этой шутки: шведская компания, предлагающая слушать онлайн любое количество музыки в обмен на годовую подписку и которая пару лет назад числилась в «революционерах» музыкальной отрасли, в последнее время приобрела дурную славу: сервис громко обвиняют в том, что он работает на стороне прогнившей музыкальной индустрии и обирает артистов, выплачивая им крошечную часть прибылей с прослушиваний их музыки. Пик пришелся на июль прошлого года, когда после того как второй альбом Atoms For Peace, Amok, был опубликован через Spotify, Том Йорк написал в твиттере: «Можете не сомневаться, новые артисты, которых вы находите на Spotify, не получают ничего. Все деньги уходят акционерам. Все просто».Вокруг Spotify разгорелись 140-значные дебаты. Моби назвал Йорка старым [/one_half] [one_half]псом, лающим на проезжающие поезда, Йорк заявил мексиканскому блогу Sopitas, что Spotify – это «последний отчаянный выпуск газов умирающего». Spotify пришлось отбиваться. Компания представила официальный сайт SpotifyArtists. com (шутка исчезла за несколько дней до этого). Он должен был объяснить, как на самом деле Spotify распоряжается доходами, как артисты могут использовать аналитические данные, которые генерирует сервис. И что модель Spotify, с его точки зрения, не смерть музыкальной индустрии, но шанс на возрождение оной, возможность получать самый большой доход с продаж за всю эпоху онлайн-вещания. Одновременно с сайтом компания выпустила мобильное приложение, позволяющее слушать песни всех доступных в каталоге артистов, но без возможности выбора музыки по отдельным трекам. Короче говоря, Spotify попытался очаровать не только слушателей, но и артистов. Но будет ли достаточно этого для плавания в будущее индустрии? В течение нулевых Швеция была «инвалидом» мировой музыкальной индустрии: высокоскоростной интернет и незаконные файлообменники вместе с населением, не уважающим законодательство (именно в Швеции появился самый крупный торрент-трекер The Pirate Bay и политическая партия Pirate Party), привели к разрушению основных музыкальных лейблов страны. [/one_half]
[one_half first]Но в 2013 году музыкальному бизнесу Швеции удалось вернуться на позиции десятилетней давности по продажам музыки, и сервисы потокового вещания, в основном Spotify, сделали две трети от этих продаж. Треть населения Швеции использует Spotify и четверть этой трети платит $9,99 в месяц за премиум-доступ. Внутри офис Spotify, располагающийся в одном из элитных районов Стокгольма на нескольких верхних этажах типичного офисного здания, имеет все надлежащие атрибуты классического офиса tech-стартапа: переговорные, названные в честь известных песен, рисунки на стенах от пола до потолка, много игрушек и так далее – и все в обрамлении зеленого цвета. Даже слоган компании – Think It, Build It, Ship It, Tweak It – светится зеленым. Ядро технологии сервиса – гигантские массивы данных и приложения, которые определяют, что вы хотели бы послушать, еще до того как вы сами определитесь с выбором. «Наша миссия – создать ощущение, будто музыка, которую вы загружаете, уже есть на вашем компьютере или мобильном», – говорит Ян Роббинс, чей титул в Spotify – product owner. Большинство дискуссий вокруг Spotify сводится к тому, что сервис выплачивает артистам очень маленькие роялти: от $0,006 до $0,0084 за индивидуальный канал и $0,007 за прослушивание. Все эти деньги идут лейблам и издателям, которые в зависимости от договора выплачивают артисту его часть. Неудивительно, что выплаты в долях цента являются предметом для обсуждений. «Во-первых, мы не платим за прослушивание, мы распределяем доходы, – говорит Марк Вильямсон, директор по делам артистов Spotify. – Стоимость одного прослушивания не столько важна, так как ваша доля дохода зависит от их количества, это сухие факты.Мы выплачиваем около $500 млн ежегодно». «Мы понимаем критику, но стараемся не обращать на нее внимания», – продолжает Даниэл Эк, типичный образец стартап-миллионера[/one_half] [one_half] (согласно английской газете Sunday Times, его активы в настоящий момент состаляют около $390 млн). Даниэл основал Spotify со своим другом Мартином Лоренцоном в 2006 году. «Из абсолютного банкрота я стал человеком, который уже в 22 не знал, что делать со своими деньгами, –важничает он. – В некоторых отношениях это было прикольно, но это сделало меня абсолютно несчастным. Мне немного стыдно за то время, но зато я узнал, что на самом деле деньги для меня не очень важны. Мне больше интересно работать с умными людьми, учиться каждый день и создавать что-то, что может влиять на мир». Примерно в это время они с Лоренцоном начали обсуждать «бракосочетание» технологии и звуков музыки. «Мы спросили себя, можем ли предложить что-то лучше, чем пиратство?» – вспоминает Эк. Они придумали, что люди будут платить не за скачивание музыки, а за доступ к ней. Это был апрель 2006-го; им потребовалось два с половиной года, чтобы убедить звукозаписывающие компании – их будущее зависит от того, будут ли они отдавать свой продукт бесплатно. Есть мнение, что Эк значит для конца десятилетия то же самое, что Джобс значил для его начала – кроме того что на Apple, в отличие от Spotify, никто не нападал. На вопрос о роялти Эк запинается. «На своих отчетах о роялти артисты часто видят миллионы прослушиваний и рядом несколько тысяч долларов, отчисленных лейблу, – говорит он. – Но миллионы – это совсем немного. Артист типа Рианны только со своих пяти топовых песен получает миллиарды прослушиваний». Так что же, роялти на Spotify так и будут уходить звездам, а молодые артисты будут довольствоваться парой сотен фунтов? «Как это отличается от ситуации, которую мы видим сейчас? – отвечает Эк. – Будь это Spotify или iTunes, сегодня вы соревнуетесь со всей когда-либо выпущенной музыкой. Вы в одном ряду с Led Zeppelin и The Beatles. [/one_half]
[one_half first][/one_half] [one_half] Конечно, сложнее, если вы новый артист, но в конце концов у нас демократия. Музыка, которую репостят друзья, получает больше внимания». Эк убежден, что на свете есть еще как минимум 100 млн потенциальных пользователей Spotify. «Такие цифры дают артистам возможность найти свою аудиторию и получать прибыль. Вот почему мы говорим, что у Spotify все в будущем. Я не просто думаю, что когда-нибудь количество онлайн-загрузок превысит количество скачиваний. Я знаю это». Фраза «в будущем» стала в Spotify почти что мантрой. Главная проблема Spotify в том, сможет ли сервис стать прибыльным до того, как израсходует все вложенные в него инвестиции или до того, как его прямой конкурент, радио iTunes, перехватит больше аудитории. Если Spotify не выживет, то, скорее всего, потоковое вещание не выживет вообще. Есть ли эти 100 млн пользователей, готовых нажать на «плей»? Сейчас этого наверняка не знает никто. Но, как говорит Эк, мы узнаем это в будущем. Spotify открыла российское представительство в январе этого года, а сам сервис заработает весной; точная дата запуска пока неизвестна. — ЭНДРЮ ХАРРИСОН [/one_half]