Spirit of Perfection

Идеальный уикенд: поместье Le Logis Grey Goose в провиция Коньяк

OUT_1681

 

«Всякое человеческое совершенство родственно какому-нибудь недостатку… но точно так же и, наоборот, каждому недостатку соответствует известное совершенство» – заметил однажды философ Артур Шопенгауэр. Особняк Le Logis — бывшее графское поместье XVII в провинции Коньяк, принадлежащее бренду Grey Goose – в некотором роде иллюстрация к мысли философа на примере отборных напитков. Сам по себе округ Коньяк, как весь Бордо, для остального мира ассоциируется с безмятежным времяпрепровождением, занятым прогулками на велосипеде между виноградниками и перетекающими одну в другую дегустациями. Но основатель марки Grey Goose Франсуа Тибо, во всем стремившийся к совершенству, двадцать лет назад начал проект по созданию здесь, в месте, известном своими винами и коньяками, напитка исключительного качества – совершенной водки. А поместье Le Logis, приобретенное Grey Goose в 2012 и открывшееся для посетителей через год с небольшим после реновации, должно выражать этот дух атмосферу, соответствующую и подходящую этому совершенному напитку, на уровне стиля жизни.

 


 

Другими словами, Le Logis — это место для прекрасного осеннего уикенда в солнечном краю: с любовью восстановленный дом, который может принять гостей в полутора десятках спален, свежевыпеченный хлеб, местные сыры, бассейн, петанк,гастрономические ужины, вечера у рояля и бар с фирменными коктейлями Grey Goose Le Grand Fizz и L’Espresso. В общем, если довольно часто идея водки ассоциируется скорее с недостатками, то, пользуясь оборотом философа, Le Logis – то самое совершенство, которое ему родственно, воплощение идеи элегантной, дорогой жизни, в которой все чуть больше приближено к идеалу. И раз уж мы начали с цитаты, трудно удержаться не не вспомнить еще одну, из отечественного классика, истинного поэта и ценителя крепких алкогольных напитков Венедикта Ерофеева. «А она — подошла к столу и выпила, залпом, ещё сто пятьдесят, ибо она была совершенна, а совершенству нет предела».

Георгий Мережков