Дом с монограммой

В самолете из Парижа в Лос-Анджелес еще под впечатлением от встречи с будущим заказчиком и от парка на окраине Булонского леса, где должно было появиться здание фонда, Гери набросал эскиз, больше похожий на «автоматический рисунок», чем на реализуемый проект. И действительно, чтобы воплотить в жизнь его идею, понадобилось 13 лет, специальное программное обеспечение и технические разработки аэрокосмической промышленности. Получившееся здание – сложнейшая композиция из 12 стеклянных «парусов», обрамляющих «айсберг», внутри которого расположено 11 выставочных залов.

Все дело в стекле, благодаря которому здание не кажется таким массивным и напоминает о просторных павильонах XIX – начала ХХ века. Сам Гери неоднократно говорил, что ему было важно выстроить диалог с архитектурным наследием Парижа того времени, и в особенности зданием – символом эпохи промышленной революции – Гран Пале.
Теперь и посетители фонда могут вступить в диалог с архитектурой города, прогуливаясь по расположенным между парусами и айсбергом переходам: с них открывается отличная панорама Парижа и хорошо видны его вертикальные доминанты: Эйфелева башня, Дефанс.

Специально к открытию фонда многие художники сделали новые работы. В их числе Сара Моррис и Тайрин Саймон, Серит Ван Эванс и Адриан Виллас Рохас.

Насколько органично «айсберг» фонда Louis Vuitton вписался в Булонский лес, будет ясно только со временем. Фотография Иван Баан для Foundation Louis Vuitton, 2014

В течение 2000-х годов бренд Louis Vuitton активно участвовал в жизни современного искусства. В 2006 году в Париже на последнем этаже флагманского бутика открылось первое выставочное пространство Espace Louis Vuitton, где с тех пор регулярно проводятся выставки и устраиваются резиденции для художников. Арт-империя LV разрасталась вместе с географией бренда – аналогичные Espace, непременно в помещении магазина, открылись в Европе и Азии: в Сингапуре, Токио, Тайпее и Гонконге, а также Мюнхене и Венеции. Кроме того, с современным искусством LV связывает долгая история совместных проектов с художниками. Сумки Louis Vuitton уже успели украсить Стивен Спрауз, Такаши Мураками, Ричард Принс. В 2012 году любимица коллекционеров современного искусства и рекордсменка аукционных торгов Яёй Кусама разработала для LV целую коллекцию. Из ярких тканей, усеянных черными и белыми точками, сделали платья, туфли, брюки и шарфики. Наконец, осенью 2014 года LV представила серию аксессуаров Iconoclasts, разработанную вместе с шестью художниками и дизайнерами. Помимо первых имен мира моды Карла Лагерфельда, Кристиана Лубутена и Рей Кавакубо в проекте приняла участие Синди Шерман. Она придумала дизайн сумки и дорожного сундука. Обе модели усыпаны якобы гостиничными наклейками. На самом деле это нашивки, сделанные с помощью шелкографии, в которых можно угадать элементы произведений самой Шерман.

1989

Фабрика и музей Vitra, Вайль-ам-Рейн, Германия

Проект Vitra стал первым европейским заказом Фрэнка Гери (который к этому моменту уже построил около двух десятков зданий в Калифорнии) и одновременно переломным. Если в американских постройках все держалось на сочетании в пространстве углов, то здесь стены здания впервые изогнулись, а формы закруглились. И хотя небольшому побеленному зданию еще далеко до более поздних сложносочиненных гигантов из стекла и металла, в нем уже проглядываются черты,
которые станут визитной карточкой Гери.

1996

«Танцующий дом», Прага, Чехия (с Вл. Мулиничем)

Дом, строительство которого горячо поддерживал Вацлав Гавел, должен был стать символом новой Чехии. Он стал офисным зданием – и символом архитектуры деконструктивизма, ставящей необычные формы и активное вторжение в городской ландшафт превыше всего. Оба требования в данном случае выполнены сполна. Дом окружен зданиями ар-нуво; его две башни напоминают танцующих мужчину и женщину (Гери даже назвал дом «Фред и Джинджер» в честь актеров Астера и Роджерс), а по фасаду, выходящему на реку, «бегут» волны. 

1997

Музей Гуггенхайма в Бильбао, Испания

Здание, покрытое тончайшими титановыми листами и больше похожее на облако, сделало Гери мировой звездой, а провинциальный Бильбао – главным культурно-экономическим феноменом конца ХХ века. Гери полностью изменил представления о том, каким может быть современный музей, создав пространство для нового искусства, которому далеко не всегда нужны стены. Кроме того, при проектировке была впервые применена в таких масштабах программа CATIA, позволившая смоделировать и просчитать волнообразную конструкцию музея. 

2001

Здание Gehry Tower, Ганновер, Германия

Лаконичное и даже строгое по сравнению со многими постройками архитектора, это здание интересно тем, что показывает нам не Гери-мегаломана, а Гери-урбаниста, который умело вписывает здание в насыщенную городскую среду. А еще Гери – технолога. Поскольку все части здания различались по размеру и форме (только так можно было придать ему характерный изгиб), рассчитать их было можно только в программе CAD. Для этого пришлось создать модель в масштабе 1:100 и отсканировать ее. Все это не столь обычные процедуры 14 лет назад.