Джефф Дайер: Добрый день. Спасибо за то, что вы нашли время для этого интервью. Мы поговорим, наверное, полчаса. Это будет неформальная беседа, мы просто немного поболтаем. Кстати, как к вам обращаться: герр Ницше? Фридрих?
Фридрих Ницше: Пусть будет Фридрих.
ДД: Как насчет Заратустры? Ха-ха. Я шучу (громко вдыхая ноздрями). Ладно, давайте проверим, работает ли диктофон. В прошлый раз, когда я брал интервью, он не работал. Мы говорили очень долго, обсуждали разные по-настоящему интересные вещи. Потом я добрался до дома и послушал запись, которая оказалась совершенно пустой. Совсем. Потом пришлось все это восстанавливать по памяти. Мы же не хотим, чтобы это случилось cейчас, не так ли? Нормальный звук? Что вы ели сегодня на завтрак, Фридрих?
ФН: Кофе со взбитой пенкой и круассан.
ДД: Капучино? И как, пенка хорошая?
ФН: Очень хороший кофе, спасибо.
ДД: А круассан? Они до сих пор откладывают для вас самую лучшую выпечку?
ФН (неуверенно): Да, возможно.
ДД: Как вы сюда добрались?
ФН: Пешком.
ДД: Рад за вас. Немного физических упражнений. Старому мозгу нужен кислород (громко вдыхая воздух). Так, все записывается, Боб? Отлично. Звук хороший. Мы готовы. Герр Ницше, вы автор многих книг, которые считаются самыми важными и неоднозначными из когда-либо написанных. Могу ли я спросить, почему ваши работы до сих пор воспринимаются неоднозначно?
ФН: Когда вы предлагаете совершить переоценку всех ценностей…
ДД (перебивает): Давайте сформулируем вопрос иначе. Почему вы пишите такие великолепные книги? Почему вы такой умный?
ФН: Я…
ДД: Простите, что перебиваю, но мне нужно объяснить людям, не знакомым с работами герра Ницше, что я ссылаюсь на названия глав в автобиографии Ницше Ecce Homo. Последняя глава называется «Почему я судьба». Прямо не верится, да? (Обращаясь к Ницше.) А вы как бы шутили или действительно имели это в виду?
ФН: Меня переполняла творческая энергия.ДД: Ну, должно быть, вам что-то помогало в этом деле, а? Но опять-таки, как я уже упоминал, вам не чужда неоднозначность. Что вы имели в виду, когда написали знаменитое «Бог умер»? Не могли бы вы растолковать это нашим читателям?
ФН: Ну, если вернуться в XIX век…
ДД: Верно, верно. Потому что тогда все верили в Бога. Сейчас, если вы скажете что-то типа «Бог мертв», люди подумают: вот чертов кретин. Хочет снова заварить шумиху вокруг этого, как Хитченс и Доукинс. Если только вы не скажете, что Аллах умер. Тогда на вас прольется целый смерч дерьма. Но, конечно, сказав, что Бог умер, вы сыграли роль в его убийстве, так? Моло- дец. Позвольте мне задать еще один вопрос. Наряду с Фрейдом и Марксом вы считаетесь одним из трех мыслителей, оказавших влияние на XX век. Cегодня Маркс, очевидно, выглядит довольно глупо – этот распад Советского Союза, Сталин, ГУЛАГ и все такое. Что касается Фрейда, его акции тоже пошли вниз. Фактически он спекся. И остаетесь только вы. Мои поздравления! По сути дела, вы получили главный приз за непреходящее наследие вашей философской системы, потому что остальные участники покинули шоу после результатов голосования! Что вы чувствуете? How does it Feeeel? Кстати, вам нравится Боб Дилан? Мы еще вернемся к нему… Cерьезно, что вы чувствуете: из неизвестного при жизни философа вы стали первым, нумеро уно, непобедимым…
ФН: Я чувствую, что я реабилитирован. Но настоящая цель, настоящая сложность не в том, чтобы обойти других, а в том, чтобы превозмочь самого себя.
ДД: Мы говорим о «Воле к власти», так? Я бы хотел поговорить с вами об этой книге, потому что она вызывала самую яростную полемику.
ФН: Это не моя книга. Ее собрала моя сестра Элизабет.
ДД: Да, но то, что она собрала, написали вы, верно? Как бы то ни было, я бы хотел еще раз задать вам вопрос по поводу неоднозначных оценок вашей книги. Как вы отвечаете на обвинения в том, что ваши работы непосредственно к Гитлеру, холокосту и так далее.
ФН: Это нонсенс.
ДД: Ну, вы всегда восхваляли войну и военный дух, и мы знаем, что Гитлер был большим вашим поклонником.
ФН: И это тоже…
ДД: Вы очень дружили с Вагнером, правильно? Вы считали его величайшим гением в истории. Cейчас Вагнер считается известным антисемитом, не так ли? А вы? Вы антисемит?
ФН: Антисемитизм Вагнера был одной из вещей, которые…
ДД: Можно я спрошу вас прямо: вы считаете себя ответственным за Вторую мировую войну и холокост? Прямо отвечайте: да или нет?
ФН: Нет.
ДД: Ну а как вам еще отвечать, да? Вряд ли бы вы подняли руку и сказали: «Да, вы поймали меня с поличным: на мне лежит ответственность за смерть 50 миллионов людей и величайшую катастрофу в истории человечества! Ну и конечно, нельзя только вас винить. Я хочу сказать, что даже Шуберт… можно найти у него мотив культа фюрера в песенном цикле Take Me to your Lieder или как он там называется.
ФН: Моя сестра Элизабет…
ДД: Да, я хотел спросить вас о ней. Она была очень дружна с Гитлером, так ли это?
ФН: Моя сестра Элизабет была глупой сучкой.
ДД: О, задело за живое, да?
ФН: В мысли о вечном возвращении меня больше тревожила возможность новой встречи с сестрой.
ДД: Это должно быть моим следующим вопросом. Идея о вечном возвращении. Хотел сказать, что я не понимаю этого. Вы хотите сказать, что все то, что происходит, будет происходить снова и снова?
ФН: Сейчас и в течение всей вечности.
ДД: Даже этот разговор?
ФН: К сожалению, да.
ДД: Даже когда я говорю «Даже этот разговор»?
ФН: К сожалению, да. И эта шутка, если позволите, кажется мне несколько натянутой.
ДД: Cправедливое замечание. Я просто хочу, чтобы беседа была более непринужденной. Я знаю, вы говорите о том, что нашли идею вечного возвращения «за 6000 футов по ту сторону человека и времени», но как насчет «Дня сурка»? Было ли это влиянием?
ФН: Что такое «День сурка»?
ДД: Это фильм, но я ручаюсь, вы и так знаете. И я думаю, когда вы говорили о идее 6000 футов по ту сторону человека и времени, это было чем-то вроде кода, может быть, вы смотрели его, находясь на борту cамолета. Это похоже на правду?
ФН: Я не знаю, о чем вы говорите.
ДД: Я не обвиняю вас в плагиате. Не нужно защищаться, я просто задал вопрос, видели ли вы фильм.
ФН: Нет.
ДД: Сколько раз вы его не cмотрели? Вы не видели его снова и снова, в течение всей вечности?
ФН: Как я уже говорил, я действительно не понимаю, что вы имеете в виду.
ДД: «День сурка» – это отличный фильм с Биллом Мюрреем. Он играет парня, который понял, что повторяет один и тот же день снова и снова. Мне кажется, вы как раз примерно это имели в виду, когда говорили о вечном возвращении.
ФН: Я не видел этого фильма.
ДД: Если вы его не видели, стоит посмотреть. Его можно взять в прокате. И еще есть строки из Дилана, о которых я хотел вас спросить. Вы же знаете Боба Дилана, верно?
ФН: Не знаком с его работами.
ДД: В песне Stuck inside mobile with the Memphis Blues Again он говорит, что хотел бы знать, какую цену нужно заплатить за то, чтобы не проходить через одно и то же дважды. И в песне Queen Jane, approximately он говорит о том, что ему до смерти наскучило, что все повторяется снова и снова. Вы думаете, что он говорит о вечном возвращении?
ФН: Возможно.
ДД: Что вы сами, лично, чувствуете при мысли о вечном возвращении?
ФН: Это устрашающая, наводящая ужас идея. Последнее испытание. И только Übermensch может прийти к принятию идеи вечного возвращения.
ДД: Übermensch?
ФН: Это слово по-разному переводилось: сверхчеловек или суперчеловек.
ДД: Да, я понял, это одно из этих словечек, не поддающихся переводу на английский.
ФН: Это представление о том, кем мы могли бы стать. Как я написал в книге «Так говорил Заратустра»: «Человек – это веревка над бездной, натянутая между зверем и сверхчеловеком».
ДД: Давайте немного поговорим об этом. Так вам нравится Супермен? Я нахожу это удивительным.
ФН: Почему? Что вы имеете в виду?
ДД: Я имею в виду, что Супермена издает DC Comics, а большинство тех, кто в теме, на стороне Marvel Comics. Ну, знаете, Спайдермен, Фантастическая четверка, Серебряный серфер, Тор? Держу пари, вам нравится Тор, да?
ФН: Что? Почему?
ДД: Потому что вы говорили о том, что вам нравилось философствовать с молотом в руках, а в руках Тора молот.
ФН: Об этих вещах мне не известно ничего.
Из книги Dead Interviews под редакцией Дэна Кроу (издательство Granta, 2013)
Великие: Джефф Дайер
Иллюстрация: Евгения Баринова