Закон Мерфи

Сухой, худощавый, взлохмаченный, в полосатой футболке и брюках с классической пряжкой, Киллиан Мерфи входит в ресторан 15 East в центре Манхэттена. Пока он заходит и осматривается (у него в самом деле глаза чистейшего оттенка морской волны!), я делаю первые наблюдения: приветливый, вежливый, деликатный, с чувством юмора, и без каких-либо признаков злодеев, отщепенцев и всяких психопатов, которых он столь убедительно играет на сцене и экране, разве что выглядит немного уставшим, но на то есть причины.[/one_third] [one_third first]

Приходит официант с меню, и Киллиан выбирает салат с шитаки, и овощной с зеленью, а затем сасими. «Я вегетарианец, но изредка ем и мясо, и рыбу, – признается он. – Выпить тоже люблю, но сегодня, пожалуй, ограничусь водой». Я заказываю мраморную говядину, бокал красного, и мы начинаем разговор. [/one_third]

В прессе по умолчанию считается, что цель всех актеров – оказаться в А-списке знаменитостей; и что Киллиан Мерфи, который по сочетанию таланта и внешности вполне может претендовать на это, должен бы всеми силами стремиться туда. Журналисты не понимают, когда он говорит, что для него имеет значение только его работа, а все остальное он просто вынужден терпеть; что поэтому он избегает вечеринок «со знаменитостями» и держится подальше от бульварной прессы.[/one_third] [two_third]
[/two_third] [one_third first]Он посещает премьеры своих фильмов, потому что надо там быть, но он никогда не пойдет на чужую ради четырех­минутного телеинтервью с красной дорожки.

Вне экрана он живет тихой жизнью, которую старается максимально оберегать от стороннего внимания. Он женат на художнице Ивонне МакГиннесс, и они вместе с двадцатилетнего возраста. С двумя сыновьями – Малахи и Кэрриком – они живут то в северо-западном Лондоне, то в родных пенатах в Корке.

«Я всегда считал, чем меньше публика знает о тебе, тем более эффективно ты можешь изображать кого-то другого, – говорит он. – Многие актеры раскрывают о себе столько, что их личные жизни уже начинают принадлежать прессе и публике. На мой взгляд, это идет вразрез со стремлением потеряться внутри персонажа. А я пытаюсь достичь именно этого».[/one_third] [one_third].[/one_third] [one_third]

Пик музыкальной карьеры был достигнут в группе The Sons of Mr Greengenes, названной в честь песни Фрэнка Заппы. Лейбл Acid Jazz предложил им контракт на пять альбомов, но группа сама его не подписала – сделка показалась им обманной. Семья Киллиана вообще не одобряла музыкальный бизнес. Так или иначе, в это время Киллиан понял, что дошел до потолка своего музыкального таланта, и никогда не добьется уровня, которого хотел бы. Он отучился в юридической школе в Корке – «без особых на то причин»; а потом в один прекрасный день забрел на постановку «Заводного апельсина» в одном из местных баров.[/one_third] [one_third]«Если твой первый опыт в театре был плохим, маловероятно, что ты пойдешь еще раз, – говорит он. – Но мой первый опыт был невероятным, опасным, сексуальным и волнующим одновременно.

Я всегда буду любить музыку, но существует другой вид живого выступления, не менее интересный».

Он стал донимать театральную компанию, и после нескольких эпизодических ролей ему дали главную роль в «Дискосвиньях» – странной пьесе ирландского писателя Энды Уолша про двух подростков, которые с рождения испытывают навязчивую, нездоровую привязанность друг к другу, которая заканчивается убийством случайного партнера по танцам. Пьеса была очень успешной, гастролировала несколько лет, доехав до Торонто и Копенгагена, а в 2001 году по ней сняли фильм. Бледный, лишенный явных признаков пола, с невероятно голубыми глазами, Киллиан Мерфи выглядел в нем так, будто он явился на Землю из другой галактики – либо поднялся на поверхность из некоего пещерного королевства под Ирландским морем.[/one_third] [one_third]Его бесплотная, неземная внешность очень помогала ему в актерской работе – действие многих фильмов с его участием происходит в вымышленных мирах или в будущем. Большой прорыв состоялся в 2003-м, когда Киллиан получил главную роль в фильме «28 дней спустя» Дэни Бойла (где ему пришлось с боем прорываться через заполненный зомби пост-апокалиптический Лондон). Далее в «Пекле» того же Бойла он отправился в открытый космос; а после – в Готэм-Сити в «Бэтмене: Начало», первой части грандиозной трилогии Кристофера Нолана, в которой Киллиан сыграл зловещего психиатра по прозвищу Пугало. Киллиан также играл трансвестита в «Завтраке на Плутоне» Нила Джордана и жертву охотников за снами в «Начале» Нолана; страшного антигероя в «Ночном рейсе» Уэса Крейвена и борца за независимость Ирландии в «Ветре, что колышет вереск» Кена Лоуча, снятом в родном для актера Корке. Всего он сделал 26 полнометражных фильмов, и хотя какие-то из них были не такими успешными, как ожидалось, плохих или дурацких фильмов в его биографии нет.[/one_third]

Еще один пример – моноспектакль «Мистерман», написанный и поставленный Эндой Уолшем, который дружит с Киллианом со времен «Дискосвиней». В спектакле, который с огромным успехом прошел весной этого года в Нью-Йорке и Лондоне, Мерфи играет одержимого проповедника, чья личность расщепляется на семь частей. Спектакль принес Киллиану несколько театральных наград и лучшие отзывы за всю карьеру. «Работа была изнурительной, но и приносящей огромное удовлетворение. Бывало, я давал по два представления в день.[/one_third] [one_third]Не припомню, чтобы я когда-либо так уставал и при этом был настолько счастлив. Коммерческий аспект был ничтожным на фоне кино, но и времени мы ни на что не теряли».

Официант приносит две великолепно выглядящие тарелки, одна с сасими, другая – с говядиной, и наливает мне бокал бордо. Видимо, когда я пробую вино, у меня на лице что-то отражается, потому что Киллиан говорит: «Знаете что? Я тоже буду бокал, раз так. Люблю красное вино». С этого момента разговор переходит в молчание, прерываемое редкими восклицаниями удовольствия по поводу кулинарного мастерства шеф-повара Масато Симидзу. Что ж, East 15 недаром является одним из общепризнанно лучших ресторанов Нью-Йорка 2012 года.

Когда тарелки пустеют, я спрашиваю Киллиана, что это значит для него – перевоплощаться в персонаж. «Я люблю изучать характеры, – говорит он. – В «Красных огнях» я играл профессионального разоблачителя, поэтому общался с учеными, изучающими паранормальные явления, чтобы лучше понять их. А то актеры имеют свойство знать о многом, но очень поверхностно».[/one_third] [one_third]«Но все-таки, на что похоже пребывание «в образе»? – продолжаю допытываться я. «Это самый благодарный момент в моей работе, – говорит Киллиан. –

Если удается дойти до высшего уровня, то перестаешь осознавать, что играешь на сцене, потому что у тебя в голове только персонаж, его мир и его потребности.

Ну, это и есть то, к чему ты шел, момент, которого добиваются все люди театра. Это, если угодно, главный раздражитель для актера: чтобы твоя личность полностью исчезла».

За бокалом бордо следует другой и третий. Официант предлагает десерт; Киллиан с благодарностью отказывается, а я заказываю нечто под названием Shiratama Coupe из красной фасоли, парфе из чая мача и мороженого из зеленого чая. «Купе» оказывается очень эффектным блюдом, состоящим из множества разноцветных ингредиентов; «Вау, только посмотри на это! Я бы не отказался попробовать», – воодушевляется Киллиан.[/one_third]

После очередного глотка вина Киллиан с большим энтузиазмом рассказывает о книгах и музыке. Читал ли я одного из его любимых ирландских авторов Джона Бэнвилла? Слышал ли я важный для истории джаза живой альбом Билла Эванса, записанный в клубе Village Vanguard? Киллиан нашел его не так давно на виниле. Он убежден, что винил – все еще лучший способ прослушивания музыки. Он обожает Фрэнка Заппу, Captain Beefheart, Van Morrison, а также ирландских писателей Пэта МакКейба, Себастьяна Бэрри или посмертно признанного великим помрачителя умов Флэнна О’Брайена. Киллиан договорился о своем участии в киноверсии романа О’Брайена «О водоплавающих» с Гэбриелом Бирном, Колином Фэррелом и Майклом Фассбендером, съемки которой вскоре должны стартовать.
[/one_third] [one_third]

Когда разговариваешь с актером, непросто понять, что ты на самом деле видишь – представление или реального человека. Но у меня впечатление, что Киллиан не только отличный парень, но даже счастливый и состоявшийся. Правда ли это? «Раньше я считал себя неудавшимся музыкантом, который притворяется актером, но теперь меня это меньше волнует. Я нашел свою форму, правильный выход своему желанию творить, и вполне счастлив. Я не считаю, что необходимо пройти через страдания, чтобы создавать великое искусство. Оно не обязательно возникает, когда люди испытывают боль, хотя распространено такое романтизированное заблуждение».[/one_third]

Его творческие планы просты. В театре, кино или на телевидении он хочет и дальше заниматься тем, что можно назвать искусством. «Не помню, который из режиссеров сказал, что на становление хорошего актера уходит тридцать лет, – говорит Киллиан. – Я в профессии 16 лет, то есть – едва перевалил через экватор. И когда мне будет пятьдесят, я буду знать, освоил ли я это дело или потерпел неудачу».

Десерт и бордо закончены, я прошу счет. Официант приносит бокалы десертного вина и поднос с птифурами: «Большой поклонник ваших работ», – говорит он. «А я фанат вашего ресторана! – говорит Киллиан. – Фантастический обед! Хотел бы я, чтобы все интервью были такими!»[/one_third] [one_third first]

В этот момент я вижу официанта из 15 East, бегущего в нашу сторону. Сначала я думаю, что он хочет взять у Киллиана автограф. Но на самом деле он держит в руках мой телефон, который я, должно быть, оставил в ресторане. «Видите, о чем я? – спрашивает Мерфи. – Добавляет веры в человека».[/one_third]