«Без названия», Евгения Панкратова, 2016.
В Центре современного искусства ВИНЗАВОД до 8 января проходит групповая выставка OPVS MODERNVM — уникальный проект, исследующий взаимоотношение между академической художественной традицией и современными практиками в искусстве. Инициатор проекта — ректор Московского академического художественного училища (МАХУ) Алексей Морозов. Он предложил сотрудничество представителям разных художественных институций: куратору проекта поддержки современного искусства СТАРТ (ЦСИ ВИНЗАВОД), преподавателю Школы Родченко и Британской высшей школы дизайна (БВШД) Кириллу Преображенскому; художнику, фотографу и преподавателю БВШД Михаилу Розанову, а также продюсеру, режиссеру и основателю театра «Практика», «Политеатра» и фестиваля «Золотая маска» Эдуарду Боякову. Вместе с молодыми художниками они отправились на пленэры в Тоскану. Результат путешествия и стал основной выставки OPVS MODERNVM.
На открытии выставки OPVS MODERNUM: инициатор проекта Алексей Морозов, кураторы Кирилл Преображенский (у микрофона) и Михаил Розанов.
О проекте OPVS MODERNVUM
Выставка OPVS MODERNVM — это такая микроточка, первый шаг, фиксация определенного статуса процесса. Нам было важно публично показать этап эксперимента, заявить о его беспрецедентности, уникальности и даже сенсационности. Впервые образовательные институции разных направлений изобразительного искусства решились на совместный проект.
Делая выставку, мы исходили из предположения о том, что существующие сегодня противоречия между академическим и современным образованием, академическим и современным искусством — абсолютно искусственные. В результате нашей совместной работы это предположение подтвердилось.
Мы объяснили молодым студентам с академическим образованием, чем занимается современный художник, и сделали это посредством знакомой им художественной традиции, через законы композиции и перспективы. Им были предложены ключи к пониманию того, как уловить дух времени, который мы ценим и в современном, и в классическом искусстве. Выяснилось, что никакого разрыва между традицией и современным искусством не существует.
Работы студентов, принимавших участие в проекте: (вверху) «Без названия»,Евгения Панкратова, 2016; (внизу) «Без названия», Надежда Вороненкова, 2016.
О конфликте между академическим и художественным мирами
Это такая обывательская точка зрения, что возникли авангардисты, модернисты, которые сбросили всех с корабля современности, обнулили историю искусства. Мы понимаем, что ничего такого не было, что все эти люди были прекрасно знакомы с классическими образцами, сами ими великолепно владели.
Я очень долго анализировал причины провинциальности российской ситуации с современным изобразительным искусством в мировом контексте. За последние 30 лет мы не очень многое смогли показать миру и как-то интегрировать наши достижения в глобальную художественную жизнь. Всему виной этот конфликт между академическим и современным искусством, который достался нам в наследие от советского времени, где он был абсолютно логично обоснован реалиями — политическими, идеологическими, экономическими.
Художник либо находился внутри, в структуре, в иерархии Союза Художников, либо в андеграунде, как нонконформисты. И эти совершенно разные миры практически не пересекались. Художник, который пытался говорить языком, отличным от доктрины социалистического реализма, был обречен на непубличность. Ему не то что не давали государственного заказа, он не мог даже выставляться. Отсюда и берется этот конфликт. Но с тех пор прошло уже почти 30 лет, и, тем не менее, мы по-прежнему наблюдаем некоторое разобщение: зрителей, художественного сообщества.
Вверху: «Без названия», Евгения Панина, 2016; внизу: «Без названия», Анжелика Лебедева, 2016.
О специфике художественного образования в России
Базой всего художественного мира является образование. В России сфера государственного академического образования достаточно консервативна. Это большая машина, огромное предприятие, которым сложно управлять, сложно его модернизировать. Тем не менее, рано или поздно, это придется сделать. Профильные ВУЗы по всей стране, художественные училища, кажется, не понимают, кого они выпускают. Госзаказа больше нет, и такое количество специалистов уже не требуется. При этом люди, находящиеся в информационном и профессиональном вакууме, просто не понимают, что значит быть современным художником. У них по инерции работает модель, что достаточно выучиться ремесленным навыкам, и все будет обеспечено. Это драматичная ситуация. Профессиональный человек из художественной среды тратит на учебу в среднем 10-15 лет жизни, по объему человеческих инвестиций это сопоставимо с профессиональной спортивной подготовкой. Но после этих 10-15 лет молодой художник оказывается в открытом космосе, наедине с реальностью, которая попросту рушит все его представления о месте художника в современном обществе.
На открытии проекта в Центре современного искусства ВИНЗАВОД.
О современном искусстве в России
В вопросе «Что такое современное искусство?» уже содержится конфликт. Как будто это какая-то достаточно узкая, специфическая область искусства. Это неправильное отношение. Как человек, который занимается этим много лет, могу сказать, что меня волнует только одно: талантливое это искусство или нет. Оно меня вдохновляет вне зависимости от того, какой термин указан: современное, актуальное, модерн, неоконсервативное, гендерное или какое-то еще. Да, современное искусство говорит о проблемах общества. Бывает, что современное искусство в России страдает чрезмерной дискурсивностью. Все-таки в русской культуре слово значит больше, чем образ. Но сейчас, в современной реальности, текст и его значения постепенно редуцируются. По большому счету это никому в мире кроме узкого круга специалистов, не интересно. Россия, ее особая судьба, ее историческая травма, ее укорененность в язык — все это требует тонкого «перевода». Если мы говорим про рыночное искусство, которое во многом находится под влиянием дизайна, формы, материала — с этим в России проблемы. И эти споры до сих пор горячие. Хотелось бы, конечно, чтобы и в нашей стране понимали, что мы живем в мировом контексте, а не отдельно от него. Существует универсальный язык образов, который сплачивает людей больше, чем разобщает. А статусы… Так ли важно, как мы сейчас это назовем? Это очень условная сетка, скорее маркетинговая, чем отражающая действительное положение дел.
Интервью: Ирина Шаркадий